Спецпроект «Именем Героя»
Герой Советского Союза, гвардии подполковник, командир 1227-го стрелкового Краснознаменного ордена Александра Невского полка 369-й стрелковой дивизии 70-й армии
2-го Белорусского фронта.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года подполковнику Василию Федоровичу Морозову было присвоено звание Героя Советского Союза.
МОРОЗОВ Василий Федорович
С ранних лет Василий Морозов проникся романтикой железных дорог — к тяжелому дыханию поездов, гипнотическому стуку колесных стыков и меланхоличным гудкам, зовущим куда-то за горизонт. Но вместо локомотива простому пареньку со станции Танхой пришлось вести за собой людей по огненным дорогам войны. Смоленское сражение, битва за Москву, яростный прорыв через Днепр, штурм легендарной крепости Осовец… А потом был Одер — последний рубеж перед логовом врага. Здесь, в апреле 1945‑го, командир полка Морозов совершил то, что навсегда вписало его имя в летопись Великой Победы. Он не стал машинистом, но вся его жизнь была подобна мощному локомотиву: без лишних слов, без остановок, только вперед с железной волей и непоколебимой верой. Он не знал полумер и, если брался за дело, то отдавался ему полностью. Так воевал и так жил.
Железная воля
Он родился и вырос на кабанской земле в семье железнодорожника. Юноша буквально бредил техникой. В 1931 году сделал закономерный шаг, подав документы в Томский профтехкомбинат железнодорожного транспорта, выбрав электротяговый факультет, и поступил. Педагоги сразу обратили внимание на целеустремленного студента. В то время как другие зубрили теорию, Морозов стремился докопаться до сути, понять каждый механизм изнутри. При этом комсомольский билет в кармане не был пустой формальностью. В его горящих глазах читалась подлинная вера в идеалы, ведь он жил интересами коллектива, заряжал других энергией и верой в общее дело. Но в 1933 году факультет расформировали. Среди семнадцати лучших студентов Морозова перевели в Красноярский профтехкомбинат, который вскоре преобразовали в школу военных техников. Так железнодорожные рельсы его судьбы неожиданно свернули на военные пути, где он проявил себя блестяще и после окончания ее с отличием, получил право остаться в стенах родной школы — редкая честь для выпускника. Назначение начальником производственно-учебных мастерских стало закономерным признанием его способностей. Коллеги уважали Василия Морозова не только за безупречное знание своего дела, но и за удивительный дар сочетать волевую решимость с подлинной человечностью. Уже тогда было ясно, что настойчивый юноша с железной хваткой способен на многое.
В политотделе Красноярской железной дороги заприметили молодого активиста — энергичного, принципиального, с особым даром убеждения. В августе 1937 года Василия Морозова назначили инструктором политотдела. Это было время, когда стране требовались не просто исполнители, а люди с искрой, те, кто мог вести за собой. Его восхождение по комсомольской линии было стремительным. Уже в январе 1938 года он возглавил Октябрьский райком ВЛКСМ Красноярска, а год спустя стал секретарем городского комитета комсомола и членом бюро краевого комитета ВЛКСМ. В 1939‑м Морозова направляют на Всесоюзный сбор руководящих комсомольских работников при Военно-политической академии имени В. И. Ленина. И здесь он отлично осваивает программу, демонстрируя глубину понимания политической работы. После окончания сборов ему было присвоено звание старшего политрука запаса.
От политработника до командира-фронтовика
Зимой 1939 года, когда на северо-западных рубежах страны завывали метели войны, в Красноярске молодой политрук Василий Морозов сжимал кулаки от бессилия. Ведь пока его товарищи по орудию бились с врагом в финских лесах, он работал в тылу. Но как можно оставаться в стороне, когда Родина зовет? Он штурмовал кабинеты Военного совета Сибирского округа с просьбой отправить на фронт. Наконец его просьбу удовлетворили. В начале 1940 года Морозов получает назначение комиссаром артиллерийского дивизиона корпусного артполка. Однако, не успев толком освоить новую должность, он узнает о подписании мирного договора. Война закончилась, так и не дав возможности проявить себя в бою. Это время в его жизни было необычным — готовность к подвигу и… вынужденное бездействие. Но уже через год ему предстояло пройти испытание, куда более страшной войной — той, где не будет места мирным договорам и дипломатическим решениям.
В мирное время 1940‑го года Василий Морозов трудился помощником политотдела 107‑й стрелковой дивизии, но уже 25 июня, когда война только начинала отсчитывать свои первые страшные дни, дивизия Морозова получила приказ выдвигаться к Смоленску — навстречу бронированному валу фашистских войск, рвущихся к сердцу страны, к Москве. В дыму пожарищ, среди развороченных окопов, закалялся бойцовский дух нашего земляка.
В августе 1941‑го, едва успев приступить к обязанностям заместителя начальника политотдела дивизии, Василий Морозов получил срочное назначение. Полковой комиссар А. Г. Евсеев приказал принять командование 586‑м стрелковым полком, оставшимся без командира и комиссара после тяжелых боев. В боях под Ельней, где решалась судьба Смоленского сражения, Морозов прошел настоящее боевое крещение. Его полк, вошедший в состав 107‑й стрелковой дивизии (вскоре преобразованной в 5‑ю Гвардейскую), показал невероятную стойкость. Бойцы контратаковали яростно, отвечая ударом на удар. Каждый метр земли давался кровью, но дух воинов не был сломлен. Именно под Ельней родилась Советская гвардия.
Дивизия Морозова одна из первых в Красной армии, в сентябре 1941‑го получила почетное звание Гвардейской. А на груди самого комиссара засверкал орден Красной Звезды — заслуженная награда за мужество и умелое руководство. Одновременно с этим он был удостоен звания батальонного комиссара, подтвердив свое право вести бойцов не только словом, но и личным примером. Эти августовские бои стали переломным моментом в его судьбе, из политработника он превратился в настоящего фронтового командира, закаленного в жестоких сражениях. Опыт, полученный под Ельней, стал для него бесценным уроком, который вскоре пригодится в еще более тяжелых испытаниях.
С конца 1941 года батальонный комиссар Морозов прошел сквозь огонь самых ожесточенных сражений. Под Москвой, Калугой и Серпуховом — на каждом участке фронта он проявлял лучшие командирские качества. Летом 1943 года тридцатилетнего командира направили на Высшие командные курсы «Выстрел» в Москве. Здесь, в учебных классах, он с той же самоотдачей, с какой шел в атаку, осваивал науку управления войсками. Его упорство и фронтовой опыт не остались незамеченными, Морозову одному из первых присвоили новое звание подполковника, ставшее символом перехода Красной армии к современной системе воинских званий. В феврале 1944 года, окончив курсы с отличием, подполковник Морозов возвратился на передовую, но уже командиром 1227‑го стрелкового полка 369‑й дивизии. Это назначение стало закономерным этапом в судьбе офицера, прошедшего путь от политработника до командирафронтовика.
Прорыв на Проне и Одере
В предрассветных июньских сумерках воды реки Проня, тихие и неприметные в мирное время, стали непреодолимой преградой на пути к освобождению Белоруссии. Именно здесь, на этом рубеже, 369‑й стрелковой дивизии предстояло прорвать глубоко эшелонированную оборону вермахта. Командование без колебаний поручило главный удар полку подполковника Морозова. Когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь утренний туман, бойцы 1227‑го стрелкового полка уже шли в атаку. Под прикрытием артиллерийского огня они форсировали Проню, с ходу врываясь во вражеские траншеи. Немцы, не ожидавшие такого стремительного удара, отчаянно сопротивлялись, но остановить натиск морозовцев уже не могли. Прорвав оборону, полк устремился вперед, первым выйдя к Днепру северо-восточнее Могилева.Этот успех стал завершением славного пути полка в операции «Багратион». Штурмуя легендарную крепость Осовец, морозовцы показали себя настоящими мастерами наступления. За эти бои полк удостоился ордена Александра Невского, а его командир — ордена Красного Знамени.
Но на этом слава полка не закончилась. Пройдя с боями через всю Белоруссию, он участвовал в освобождении десятков населенных пунктов Польши и Восточной Пруссии. Шлахау, Штегерс, Вальденборг — эти названия навсегда вписаны в боевую историю части. За беспримерное мужество и воинское мастерство полк был награжден орденом Красного Знамени, а его командир — уже вторым таким орденом. Особой строкой в этой летописи побед стало то, что в полку Морозова все, от подполковника до последнего бойца, воевали как единый механизм. Именно эта сплоченность и профессионализм стали залогом их многочисленных побед.
Весной 1945 года, когда до Победы оставались считанные недели, судьба приготовила подполковнику Морозову жестокий подарок. При штурме Гдыни вражеская мина буквально изрешетила его ноги осколками. Казалось бы, фронтовая дорога для командира должна была закончиться в прифронтовом госпитале, где врачи настаивали на полноценном лечении. Но как можно было оставаться в стороне, когда его бойцы шли на завершающий штурм? Настояв на переводе в армейский госпиталь, Морозов совершил типичный для своего характера поступок. Вместо больничной палаты вернулся в родную дивизию. С костылем в руках, но с непоколебимой волей в сердце, он вновь возглавил свой 1227‑й стрелковый полк, стоявшего на берегах Одера.
Перед бойцами лежала поистине неприступная крепость — многослойная оборона с дотами и дзотами, минными полями и противотанковыми рвами, прикрываемая мощной артиллерией. Но там, где логика говорила о невозможности, вступала в дело «морозовская» школа боя. Его полк не просто прорвал немецкую оборону, а создал плацдарм, ставший трамплином для наступления основных сил. А когда гитлеровцы попытались отбросить советские войска обратно за реку, бойцы Морозова стояли насмерть, отразив все контратаки. Этот подвиг получил заслуженную похвалу от начальства. Более 400 воинов полка были удостоены наград, а их командир 29 июня 1945 года стал Героем Советского Союза. Золотая Звезда и орден Ленина стали достойным завершением боевого пути офицера, доказавшего, что настоящего командира не остановят ни раны, ни костыли, когда его полк идет в бой.
Память, отлитая в бронзе
Военные будни для Василия Морозова не закончились в мае 1945‑го. Еще год он командовал 29‑м Выборгским Краснознаменным ордена Кутузова стрелковым полком, передавая молодым солдатам ту самую «морозовскую» науку побеждать — без пафоса, но с железной дисциплиной и отеческой заботой. И даже, когда пришлось уйти с курсов Военной академии имени М. В. Фрунзе из-за фронтовых ран, он не сдавался. Москва, Новосибирск, Крым… Куда бы ни бросала его судьба, он оставался все тем же Морозовым — чутким, но требовательным, принципиальным, но человечным. 11 февраля 1972 года сердце Героя остановилось. Но память о нем жива: в бронзе бюста в Аллее Славы в родном Кабанске, в названиях улиц польских городов, которые он освобождал, в шорохе виноградных лоз Ялты, где покоится его прах.
Он ушел, оставив после себя не просто след, а целую дорогу — от скромной станции Танхой до стен рейхстага. Дорогу, которую прошел, не свернув и не сломавшись, обыкновенный мальчишка с берегов Байкала, ставший легендой Великой войны.
